— Ну, как тебе информация, командир? — спросил парень, стирая со лба капли пота. — Ух, ну и жарко тут.

— В основном мусор, — пожал я плечами. — Но вектор верный. Думаю, через неделю-другую ты сможешь отыскать то, что мне нужно.

— Спасибо, командир. Я стараюсь.

— Хочешь совет? — я покосил глаза на белого голубя. — Используй птицу. Она умнее, чем мы думаем. Сможет помочь.

— А? — оглянулся парень. — Ну… Васька у меня немного тупой. Он читать-то не умеет. Только речь понимает.

Голубь обиженно клюнул парня в темя и улетел к полкам. А через минуту швырнул на стол книгу.

— Ого… — изумился он. — Я понял, командир. Буду включать в процесс Ваську. Скажи, пожалуйста, что там с госпожой Трубецкой? Не жалуется?

— Инцидент в душевой был замят, как я и обещал, — отозвался я. — Что касаемо самой Настасьи… сегодня, вроде как, она дала понять, что хочет со мной увидеться. Поболтать.

— Да ладно⁈ — расширил тот глаза. — Ты сейчас серьёзно, командир?

Я усмехнулся, кося глаза на Николая.

— Я похож на клоуна?

— Нет-нет, просто… — парень оставил работу и присел напротив. — Ты ведь даже не знаешь историю её рода. Эта девушка только со стороны кажется таким одуванчиком. А на деле она обладает даром влиять на других. Неподготовленные студенты, такие, как я, забывают, где находятся, влюбляются и готовы следовать за ней. А когда Трубецкой попадается достойный оппонент, она включается на полную. Поэтому, если у тебя, командир, плохо с самоконтролем, лучше привяжи себя к стулу.

Я задумался. А затем в мыслях возобновил таблицу ранжирования и заметил, что у Настасьи один из самых высоких индексов силы, таланта и полезности. Она была чуть ли не в первом списке моих конкурентов за право быть лучшим главнокомандующим. И только сейчас до меня дошло, что при первой встрече в столовой я смотрел на неё совершенно другим взглядом.

Выходит, тот случай, когда она не поднимала полотенце, стал поворотным? Интересно.

— Я учту твои слова, — кивнул я. — В любом случае, пока я сосредоточен на отправке в зону тумана, поэтому будь добр, собери всех бойцов шестого ранга, которые отправятся с нами. Организую вам тренировочный процесс.

Парень раскрыл глаза шире.

— Что, правда, командир? Ну, я тогда пойду?

— Нет, выполняй приказ. Сбор ближе к ночи.

— Так точно, — с грустью вздохнул он и пошагал к полкам.

Я понимал, что люди, выбравшие Дозор в качестве профессии — ребята горячие и непредсказуемые. Даже если они и соблюдают устав, порой выходят за рамки и ослушиваются приказов. Мне нужно досконально изучить всех, кто отправится со мной, чтобы в бою не было ошибок и глупостей.

Я сидел под стволом дерева, глядя на полную луну, что пробивалась сквозь облака. Медитация — важная составляющая моей жизни, вне зависимости от жизненного цикла, в котором я нахожусь. Более того, место, в котором я медитировал, было местом моих тренировок. И сейчас, глядя на Эрлика, который кружил неподалёку, краем глаза заметил Николая Васильева, который вёл за собой отряд из четырёх человек.

— Господин Шагайн, рада знакомству, я Алиса Рыжова, — единственная девушка в отряде склонилась в поясном поклоне, сцепив пальцы за спиной. Оглянулась по сторонам. — Красиво тут.

— Да, — я медленно поднялся на ноги. — Всем остальным, представиться.

— Сергей Багров, — сделал шаг вперёд высокий широкоплечий парень.

— Филип Гришин, — отозвался другой, с наголо выбритой головой.

— Алексей Думской, — последний вышел из строя.

Я кивнул юным солдатам.

— Начнём со спарринга. Посмотрю, на что вы способны.

— А кто против кого? — Николай оглянулся на своих сослуживцев.

— Вы все против меня.

Глава 5

Пять человек против одного. Казалось бы, какие шансы имеет тот, на которого нападают группой?

Ответ простой. Всё зависит от того, насколько группа понимает друг друга.

И сказать, что мой отряд работал слаженно, было нельзя. Я без особых сложностей уходил от ударов, потому что знал, как именно противники будут действовать. Сам же старался атаковать непредсказуемо — так, как это бы сделала тварь из тумана.

Та, к слову, атаковала бы для начала слабые зоны группы, так как инстинктивно ощущала бы над ними превосходство.

Впрочем, я так и поступил. Перехватил руку Алисы, дёрнул ту на себя и пробил коленом ей под дых, увёл в сторону и заставил корни дерева скрутить её.

Почему дерево слушалось? Всё просто, по структуре оно является абсолютно таким же организмом, как и всё живое. И если вода — чистая форма энергии — снабжала дерево, то это значило, что оно способно поддаваться управлению.

И если раньше у меня возникали проблемы с подчинением чего-то кроме воды, то сейчас прогресс был налицо.

Второй противник, который сделал попытку атаковать со спины, наткнулся на ледяную пластину. Ударил по ней и не успел нанести второй удар, как я лишил опору из-под его ног подсечкой.

— Хватит, — дал я команду, и остальная троица перестала атаковать.

В нашем вечернем спарринге не было победителя. Как только двое солдат были нейтрализованы, я прекратил бой, пояснив, что дальше биться нет никакого смысла. Ошибка их была в том, что они позволили двум своим соратникам выйти из сражения, посчитали, что лучше спасти свой зад, а не прикрывать других. И это привело к тому, что отряд их сократился практически вдвое.

— Втроём вы мне ничего не сделаете, — подытожил я, помогая подняться поверженным. — Команда на то и команда, что каждый в ней имеет свою ценность. Потеряли кого-либо одного, и вы уже уязвимы.

Впрочем, отчитывал я их чуть ли не всю ночь. А после приказал сделать по тридцать отжиманий и вернуться в казарму.

— И да, — одёрнул я уставших ребят. — Завтра в это же время в этом же месте. Будем биться до тех пор, пока вы не поймёте посыл моих слов.

Все разом кивнули, развернулись — и зашагали дальше.

Такой ритм жизни протянулся на месяцы вперёд.

С одной стороны, ежедневные тренировки с отрядом восполняли все недостатки в моей подготовке, но с другой… вместе с этим превратили мою жизнь в одну сплошную тренировку.

Раньше я жаловался, что практики мне не хватает. Хорошо, что вселенная меня услышала и создала такие условия, где такой мысли не возникнет. Но насколько я был готов к таким нагрузкам? Было непривычно осознавать себя не самым выносливым и талантливым, а заурядной посредственностью. Притом это касалось не только выносливости, но и общего моего физического состояния. Каждый новый день группа неодарённых отыскивала во мне всё больше слабых мест, работала более слаженно и буквально вынуждала закрывать пробелы дополнительными нагрузками.

Неприятно, но отрезвляет. Если убрать шелуху, то для меня это лишь означает, что придётся рвать жилы, чтобы держать планку, не отставать, а в конечном итоге вернуться живым из зон аномалий.

Притом я наконец смог понять одно из самых явных преимуществ неодарённых. Они не полагаются на свою силу, создают интересные способы для атаки, от которых всё сложнее уклониться. Думают головой, словом. К тому же, раны их заживают медленно, поэтому и на рожон не лезут.

Что касаемо прогулки с госпожой Трубецкой. Да, я пару раз прогулялся с ней, но сил хватало лишь на несколько минут. Мы даже толком и поговорить не успевали, лишь бросались парой фраз и расходились.

Но было то, на что я всё ещё тратил время. А именно, библиотека. Несмотря на мою хроническую усталость Николай Васильев не собирался отдыхать. Я редко заходил в библиотеку, но каждый раз замечал, как парень уже был там и разбирал книги. Сказать честно, после пары недель работы в библиотеке он был прощён. Я больше не держал на него зла. Вот только что-то его переклинило, и он решил перелопатить ещё больше источников, чтобы выказать свою полезность.

— Ты уже больше полутора месяцев рыщешь по полкам, — недовольно пробурчал я в очередной раз, когда заходил в помещение. — Что ж тебе на заднице не сидится?